воскресенье, 16 августа 2020
настанет день - и я её брошу
Добронавты желают мне щедро добра,
Я желаю себе рас-хо-ро-ше-го.
На фантике (чистом) пишу, мол, ага:
«В новом году брошу пить и грустить тоже брошу».
Выпью глоточек шампанского с боем курантов после слов о грядущей стабильности.
Вроде вещают об этом с экранов, не я, куда мне, не я,
А щёки-то, щёки мои горят. Прям полыхают. Щёки – от рук отбились.
Прячусь за сексом гирлянды и тока, за дрожью её оргазмической.
Впрочем, какое мне дело до вашей инфляции,
Роста или упадка демографического?
Нужно рожать, так родим! Братцы!
Не разгибаемся!
Вот и программа спасения мира вся.
Я принимаю фужер к себе в рот
С восторгом допущенной к таинству.
Двенадцатым разом через хребет старой кляче бьёт,
Кляча глотает залпом – она так умеет – не проливается
Желанье. Из глотки уходит в желудок, по крови – в сердце. Цикл.
Фантика пепел щекотно камшотит язык. И губы. Криком.
Добро провалилось в меня, как под лёд,
Раскололо покровы, лишило плевы апатии.
Навалилось
Пыльным мешком, золотым мужиком, и бьёт меня, бьёт
И лижет удары. У нас тут, во мне, демократия,
Установлена с потом и кровью.
У добра – кулаки.
У меня – синяки.
Оба воем.
Держимся.
Я желаю себе рас-хо-ро-ше-го.
На фантике (чистом) пишу, мол, ага:
«В новом году брошу пить и грустить тоже брошу».
Выпью глоточек шампанского с боем курантов после слов о грядущей стабильности.
Вроде вещают об этом с экранов, не я, куда мне, не я,
А щёки-то, щёки мои горят. Прям полыхают. Щёки – от рук отбились.
Прячусь за сексом гирлянды и тока, за дрожью её оргазмической.
Впрочем, какое мне дело до вашей инфляции,
Роста или упадка демографического?
Нужно рожать, так родим! Братцы!
Не разгибаемся!
Вот и программа спасения мира вся.
Я принимаю фужер к себе в рот
С восторгом допущенной к таинству.
Двенадцатым разом через хребет старой кляче бьёт,
Кляча глотает залпом – она так умеет – не проливается
Желанье. Из глотки уходит в желудок, по крови – в сердце. Цикл.
Фантика пепел щекотно камшотит язык. И губы. Криком.
Добро провалилось в меня, как под лёд,
Раскололо покровы, лишило плевы апатии.
Навалилось
Пыльным мешком, золотым мужиком, и бьёт меня, бьёт
И лижет удары. У нас тут, во мне, демократия,
Установлена с потом и кровью.
У добра – кулаки.
У меня – синяки.
Оба воем.
Держимся.